Art by Ricardo Martínez Ilustrador
“Жертва путает свою уязвимость с беспомощностью” [1]. Два слова, настолько близки по контексту использования, что кажется, будто одно неразрывно связано со вторым. На деле они перпендикулярны друг другу и соприкасаются лишь в одной точке подобно осям координат.
Каждый из нас уязвим, признает ли он это или отрицает. И если кто-то пребывает в убеждении, что он полностью защищен, то это больше говорит о его наивности, нежели чем о фактической безопасности. Скажем, в возрасте 10 лет странно как-то иначе воспринимать мир. В 20 лет витальность все еще заслоняет реализм. В 30 лет в “Эдемский сад” проникают змеи. В 40 лет немыслимо дремать. Это уже патология, летаргический сон.
Статистика аварий, несчастных случаев, разводов, предательств, насилия, тяжелых заболеваний, смертей и банкротств в кругу человека становится монолитной как железобетон, так что отрицать ее далее решительно невозможно. В какой-то момент каждый осознает насколько его/ее (или близких) здоровье, благополучие, свобода перемещения и ясность ума смехотворно хрупки перед внезапными тычками природы, иррациональностью рынка или злым намерением людей.
Near death captured by by GoPro and camera pt.41 [FailForceOne]
Что толку в перспективной работе, когда поражает инсульт? Утешит ли дружная семья в случае тяжелого психического расстройства? Какая радость в богатстве, если ребенок — наркоман? Как жить дальше, если друг детства и многолетний партнер отжал бизнес и натравил “уголовку”? Как скоро экзотический курорт превратиться в ад, если по радио объявили о цунами, “самом мощном за последние 100 лет”?
Все это так. Свинцовые факты отрицать нет смысла. Однако это только часть правды. Ведь есть еще “пятый элемент”. В отличие от уязвимости, беспомощность — это не “заводская характеристика” человека, а персональный выбор — объявление о капитуляции, решение сложить лапы, выдох “Ой, все”.
В отличие от уязвимости, беспомощность — это не “заводская характеристика” человека, а персональный выбор.
Мой любимый фильм 1997 года “На грани” (“The Edge”). Там много глубоких мыслей, шикарных кадров и гениальной игры Энтони Хопкинса и Алека Болдуина. Но я часто вспоминаю “момент истины” — экзистенциальный разворот, когда Хопкинс твердо говорит, что больше не станет убегать от преследующего их медведя-людоеда: “Сегодня я собираюсь убить ублюдка!”. Они в тайге, без оружия, уставшие, замерзшие и подавленные — короче их шансы на выживание близки к нулю. Однако, важно не это, а решимость повернуться лицом к страху и атаковать его. И да, печальная статистика охотно делает исключение для испуганного И мужественного человека.
Спойлер! Не включайте этот фргамент, если еще не смотретли этот фильм.
В логотерапии есть замечательный прием, стоящий как-то особняком. Называется “Парадоксальное намерение”. Он помогает победить навязчивые страхи и фобии. Смысл в том, чтобы искренне, всей душой, хотя бы на миг захотеть именно то, чего человек отчаянно, до ужаса боится. В клинической практике были примеры, когда люди, десятками лет страдавшие от какой-то тяжелой формы фобии или навязчивой идеи, излечивались буквально за несколько недель такой необычной терапии.
Смысл в том, чтобы искренне, всей душой, хотя бы на миг захотеть именно то, чего человек отчаянно, до ужаса боится.
Да что далеко ходить — наверное, каждый с детства помнит, что даже значительная боль переносится гораздо легче, если сознательно, по своей воле согласиться на врачебную процедуру вместо того, чтобы внезапно получить “сюрприз”.
Даже в крайних обстоятельствах, когда ничего изменить уже нельзя, сам факт насмешки над агрессором или обстоятельствами, парадоксальным образом выбивает у противника из под ног почву. Даже теряя все, можно оставить за собой моральную победу.
Даже теряя все, можно оставить за собой моральную победу.
Однако, если это верно в тупиковой ситуации, то что уж говорить об остальных, менее драматичных, аспектах жизни. Взять, например, борьбу джиу-джитсу. Когда в конце тренировок приходит время схваток, то можно выбрать себе любого оппонента. Естественно, кто-то более, чем вы, искусен, силен или агрессивен и с ним совсем не хочется вступать в бой. Особенно когда ты устал, не выспался или ослаблен травмой. Но я заметил любопытную вещь. Один и тот же опасный противник воспринимается совершенно по-разному в зависимости кто кого вызвал — он меня или я его. Страх есть в обоих случаях, но когда выбор за мной, то он словно теряет надо мной свою силу. А освободившееся пространство заполняет волна творчества и куража. В один миг жертва превращается в охотника, а хищник — в добычу.
В том фильме есть еще один замечательный момент. Хопкинс берет в руки весло индейцев, на одной стороне которого изображен кролик, курящий трубку, а на другой крадущаяся пантера. Кто-то спрашивает: “Почему кролик не боится пантеры?”. Хопкинс отвечает: “Потому что он умнее ее.”
[1] Слова принадлежат Стивену Карпману, психотерапевту и автору “треугольника судьбы”, известной модели в транзакционном анализе.
Если вы дочитали до конца, то вам также могут понравиться следующие статьи: “Стабильность 2.0”, “Опыт поражения”, “Укрощение страха” и “Ужасное любопытство”.